Владимир Жуков "ВСТРЕЧА С КОМАНДАРМОМ"

Рассказ-быль

ВСТРЕЧА С КОМАНДАРМОМ

Ранним майским утром, сменив сержанта Олега Наседккина,  я в качестве начальника караула вместе с  подчиненными заступил на охрану автопарка, расположенном  в окрестностях молдавского села Парканы.  Находился в караульном помещении в здании контрольно-пропускного пункта, сооруженного у массивных металлических ворот автопарка, выкрашенных в зеленый цвет с красными звездами  в центре.

Возле них с автоматом Калашникова наперевес и штык-ножом на ремне со сверкающей бляхой нес службу рядовой Иван Кучер. Его функции состояли в том, чтобы бдительно, проверяя документы у водителей,  контролировать выезд и въезд транспорта на территорию автопарка, где выстроенные в ряд, находились  мощные КрАЗы с  металлическими понтонами и катерами, БРДМ, ЗиЛ-157 и  другая боевая спецтехника, предназначенная для преодоления водных преград, рвов, траншей и других оборонительных укреплений потенциального противника, под которым подразумевались страны военно-политического альянса НАТО..

По периметру  автопарк был огорожен двумя рядами колючей проволоки,  между которыми периодически передвигались часовые, готовые в любой момент окриками: «Стой, кто идет!?»  и «Стреляю на поражение!», пресечь попытку нарушителей проникнуть на территорию военного объекта. По углам ограждения находились четыре вышки для часовых, зорко обозревавших в бинокли местность на дальних подступах к автопарку.

Время текло размеренно, будто песок в стеклянных часах, ничто не предвещало неожиданностей. Вместе с разводящим я периодически через каждые два часа производил смену караула. В два часа пополудни в помещение КПП вбежал  Иван Кучер и взволнованно сообщил:

— Товарищ старший сержант, только что на черной «Волге» подъехали незнакомые генерал и полковник. Требует открыть ворота для проезда в автопарк, но я уперся. Сказал, что без твоего приказа никого не пропущу. Вдруг это диверсанты из НАТО, переодетые в форму наших офицеров.

— Молодец, рядовой Кучер! — похвалил я. — Отлично знаешь устав караульной службы, проявил бдительность.  Установил  их  личности,  документы они предъявили?

— Неудобно было у генерала, да и полковника  требовать документы, — смущенного признался Иван.

— Неудобно штаны через голову одевать, — упрекнул я подчиненного. — Вдруг это на самом деле фальшивые. «липовые» генерал и полковник, переодетые лазутчики.. Не исключено, что наши контрразведчики  из штаба дивизии или армии решили проверить, насколько надежно мы охраняем военную технику, соблюдаем ли устав  караульной службы, В случае прокола посчитают нас добродушно-беспечными колхозными сторожами или вахтерами, а не вооруженным караулом. Мы не должны  посрамить честь своего батальона.

— Поэтому я  сказал генералу, что без разрешения начальника караула ворота не открою. Не хочу за нарушение присяги и устава загреметь в дисбат. Меня в селе ждет невеста Оля. Если трибунал впаяет срок, то, когда я ее увижу и согласится ли она меня ждать, ведь, чтобы не перезрела, каждой ягоде свой срок. Я заупрямился и тогда  генерал приказал вызвать начальника караула, то есть тебя.

«Странно, почему они заинтересовались автопарком? Во всяком случае, их  должны были бы сопровождать  комбат  Сухарев или замполит Плоткин, — подумал я. — Может самозванцы, но откуда у них «Волга»?

  Послышался звуковой сигнал   легкового авто и, я, не мешкая с автоматом наперевес,  вышел из  здания КПП.  Возле автомобиля у закрытых ворот увидел  двоих мужчин. Он из них выше среднего роста  в кителе с погонами генерал-лейтенанта и в брюках с красными лампасами. Второй в форме полковника с эмблемами танкиста в петлицах. Остановился размышляя,  доложить об обстановке или сразу же потребовать документы? Все же предпочел первый, не столь жесткий,  вариант.

Приложив руку к пилотке,  доложил:

— Товарищ генерал-лейтенант, за время несения караульной службы происшествий не произошло. Гвардии старший сержант Жуков»

— Вольно! — подал он команду и велел. — Открывайте ворота, мне надо проехать на территорию парка.

Иван Кучер, глядя на меня,  не торопился нажать на кнопку  тумблера раздвижных ворот, откатывающихся  по рельсам  в стороны.

— Товарищ генерал-лейтенант, ваши личности мне незнакома, вижу впервые, — произнес я. — Пожалуйста, предъявите документ, представьтесь?

— Правильно, сержант, знаете устав караульной службы, — заметил он и, предъявив красное удостоверение,  представился. — Командующий  войсками 14-й гвардейской армии  генерал-лейтенант Мерецков и  заместитель начштаба  полковник Булавин.

Звучная фамилия генерала мне была известна  из школьного учебника по истории, мемуарной литературы, так как  значилась среди плеяды знаменитых советских полководцев, маршалов  Георгия Жукова, Константина Рокоссовского, Александра Василевского, Ивана Конева и других. Невольно возникло желание спросить, какое отношение генерал имеет к  Герою Советского Союза маршалу Кириллу Мерецкову (родственник или однофамилец?)  но я не отважился.

— Извините, товарищ командующий, — стушевался  я, посчитав свое общение с генералом вызывающим.

— Благодарю за бдительность, — одобрительно  сказал он. — Даже, если бы незнакомый маршал  потребовал допустить его на военный объект, то обязаны удостовериться в подлинности его личности.

После этих слов я  приказал Кучеру открыть ворота и автомобиль  проехал вглубь.  На территории он пробыл недолго. Со стороны я видел, как генерал и полковник осмотрели  ряды  боевой техники и минут через  пятнадцать возвратились к воротам. Провожая их, мы с Кучером  приложили руки к пилоткам. Спустя  полчаса после отбытия командующего на КПП  появились комбат Сухарев и замполит Плоткин.

— Где генерал, где командующий? — подступил ко мне комбат. — Почему не сообщил, что он приехал в автопарк?

— Звонил в штаб батальона, но, ни вас, ни начальника штаба и замполите не оказалось на месте.

— Да, находились в Тирасполе по служебным делам, — охладил свой пыл подполковник. — Чем  интересовался генерал?

— Вместе с полковником осмотрели  технику, КрАЗы, БРДМ,  и уехали, — доложил я.

— Как встретили, не ударили в грязь лицом?

— Встретили, как положено, по уставу, потребовал предъявить удостоверение личности.

— Потребовал,  сержант у генерала? — усмехнулся Сухарев. — Требовать от него вправе министр обороны маршал Гречко, его заместители, начальник Генштаба, командующий военным округом и другие военачальники, которые выше по должности и званию, а ты мог вежливо попросил, так будет правильно.  Не ровен час, еще возгордишься, что у самого командарма проверил документы.

— Не возгоржусь, действовал по уставу. Он сам это одобрил, сказал, что, даже маршал, перед тем, как получить доступ на военный объект, обязан представиться.

— С каким настроением генерал уехал?

— С нормальным. Никаких претензий не высказал, наверное, остался довольный тем, как содержим и охраняем  боевую технику, — предположил я  и озвучил засевший в моем сознании вопрос. — Товарищ подполковник, какое отношение  наш командующий  14-й гвардейской армией имеет к маршалу Советского Союза Мерецкову?

— Самое прямое,  Владимир Кириллович  его сын, — охотно ответил Сухарев, а Плоткин добавил. — Будучи майором, как и его знаменитый отец, участвовал  в Великой Отечественной войне,  в сражениях с Японией, в разгроме ее Квантунской армии,  награжден орденами Красного Знамени,  Красной  Звезды и  Отечественной войны, медалями.  Достойный у нас командарм.

На следующий день, после того, как о позитивной реакции Мерецкова, о которой комбату сообщили из штаба армии,  мне и подчиненным сослуживцам караула Сухарев перед строем объявил благодарность за бдительное  несение службы, за то, что не оробели, не оплошали при виде генеральских погон со звездами, действовали строго по уставу. Сообщил, что по пути из Одессы в Кишинев  командарм решил лично убедиться в том,  как обстоят дела в недавно сформированном понтонно-мостовом батальоне инженерных войск. Поскольку времени было в обрез, то  навестил лишь автопарк, но не исключает встречу с личным составом батальона.

Почему не спасовал  перед генеральскими погонами и лампасами? Потому, что не зеленый новобранец. К тому времени за моими плечами было почти полтора  года службы, в том числе шесть месяцев учебы в  отдельной роте химической защиты 92-й гвардейской мотострелковой дивизии под командованием генерал-майора Петра Шкидченко, дислоцированной в городе Николаев.

 Тогда состоялась встреча комдива  с нами, курсантами роты, готовившей для войск Одесского военного округа сержантов, химических инструкторов-дозиметристов. Караульную службу мы несли в штабе этой дивизии, где на КПП проверяли  документа у старших офицеров, среди которых было немало полковников. Довелось мне видеть и маршала авиации Владимира Судец, участвовавшего тогда в мероприятиях, посвященных освобождению города от фашистских захватчиков и митингу по случаю открытия  мемориального комплекса на городском кладбище в память о павших героях.  Поэтому у меня не было повода для робости  перед незнакомым генералом.

— Расскажи, как ты командарма поставил по стойке «Смирно!», — дурачась, приставали ко мне сослуживцы из числа сержантов.

— Не преувеличивайте, — отнекивался я. — Спросите у  рядового Ивана Кучера.  Он первым встретил генерала и полковника. Изобразит в подробностях и деталях, а я когда-нибудь напишу рассказ о той встрече с командармом.

— Мечтаешь о том, что его опубликуют в газете «Защитник Родины»? — подал голос Наседкин.

— Цензура не пропустит, выразил я сомнение.

— Коль ты такой отважный, не сдрейфил перед  командармом, то назначим тебя полководцем, — пообещал Олег..

— Судьба и карьера военного меня не прельщают, — признался я. — не желаю постоянно жить по приказам. Для меня личная свобода дороже звезд на погонах и наград.

 Со временем сослуживцы все реже напоминали об этой истории, так как происходили и другие курьезные случаи.  Спустя три месяца я вновь увидел  Мерецкова.  На сей раз,  я предстал в качестве делегата  армейской комсомольской конференции, проходившей в  актовом зале гарнизонного Дома офицеров в Кишиневе.  Кроме командарма, в ней участвовал первый секретарь  ЛКСМ Молдавии, а затем и Компартии этой республики   Петр Лучинский, который впоследствии после распада СССР был в 1993-1997 годы президентом Молдовы.

Группе  активистов, в том числе и мне, командарм  вручил почетные грамоты и комплекты книг — повести рассказы и стихи Александра Пушкина, трагедии  Уильяма Шекспира, рассказы и пьесы Антона Чехова, мемуары Маршала Советского Союза Константина Рокоссовского «Солдатский долг»..  Узнал ли генерал во мне сержанта, попросившего предъявить документы? Не столь важно, так как  его доброжелательность к солдатам была искренняя, а рукопожатие — крепким. Я с гордостью произнес: служу Советскому Союзу! Подаренные мне книги накануне демобилизации со срочной службы я оставил в библиотеке батальона.   Книги были без дарственных подписей и поэтому по окончанию службы я оставил их в библиотеке батальона для сослуживцев.

14-я гвардейская армия знаменита еще и тем, что после развала единого государства, ее командующим был генерал ВДВ Александр Лебедь. Решительными действиями он предотвратил  кровопролитие между вооруженными отрядами  Молдовы  и самопровозглашенной  Приднестровской республики. К сожалению, жизнь этого честного  популярно военачальник и политика трагически оборвалась в расцвете сил. Потерпел крушение вертолет, среди погибших оказался и губернатор Красноярского края Александр Лебедь, претендовавший на должность  президента России.

С описываемых мною событий минуло более пятидесяти лет. Готовя  очерки и статьи о некоторых  советских полководцах  для книги «Сквозь пламя сражений», я задался  вопросом, как сложилась судьба у представителей славной военной династии настоящих патриотов Мерецковых?

Из материалов сайта Википедия узнал, что Герой Советского Союза маршал Кирилл Афанасьевич  Мерецков, годы войны командовавший Волховским и 1-м Дальневосточным  фронтами, умер в 1968 году в возрасте 71 год. Сказались суровые испытания, выпавшие на долю  полководца, подорвали здоровье пытки в застенках НКВД, а также  тяготы и лишения в годы  войны, сопряженные с высоким  напряжением физических и моральных сил.

Я с радостью узнал, что его сын — генерал-полковник Владимир Кириллович, также фронтовик, ветеран Великой Отечественной войны, после сорока пяти лет безупречной службы Отечеству и  поныне здравствует,  в марте 2020 года ему исполнилось 96 лет. 

Сын достойный своего знаменитого отца, который мог и не состояться, как одаренный полководец, ведь накануне войны, также,  как Константин  Рокоссовский  и многие другие красные командиры, попал в  жернова сталинских репрессий.  Только из-за острого дефицита комсостава в первые дни и месяцы войны с фашистами, Кирилл Афанасьевич был вырван из цепких лап следователей-садистов и направлен на фронт, где и раскрылся его полководческий талант. Удачно сложилась и военная карьера Владимира Кирилловича.

Верный присяге, он верой и правдой служил на высоких должностях, был начальником штабов Краснознаменного Одесского и Дальневосточного  военных округов, командующим Северо-Кавказским военным округом, представителем Главнокомандующего объединенными войсками  стран Варшавского Договора.

Военная служба чревата рисками и опасностями для жизни. Мой первый комдив  генерал-лейтенант Петр Шкидченко  погиб в январе 1982 года во время боевых действий в Афганистане. Вертолет Ми-8, в котором он находился с офицерами, был сбит душманами. Военную династию Шкидченко продолжил его сын Владимир, ставший генералом армии.

Примечательно, что советские генералы,  офицеры и солдаты — люди чести, совести и долга — остаются примером верного служения Отечеству.

Владимир Жуков

Маршал и генерал Мерецковы

Владимир Мерецков

Кирилл Мерецков